7 ноября исполнилось бы 120 лет актеру Георгию Милляру, которого называли «всесоюзной Бабой Ягой» и «самой обаятельной нечистой силой»
Согласитесь, для Бабы Яги и тем более для Кощея Бессмертного 120 лет – вообще не возраст. А вот для актера Георгия Милляра (1903 – 1993) – серьезная юбилейная дата.
Прекрасный повод вспомнить, каким он был, какой след оставил, поразмышлять, почему в 21 веке, до которого он не дожил, его помнят, любят, о нем пишут книги, снимают фильмы, почему при виде его страшилищ и чудищ люди улыбаются, вспоминая свое счастливое безмятежное детство.
А заодно — повод развеять некоторые сплетни, сомнительные «легенды и мифы», бросающие тень на этого удивительного актера-самородка. Итак, избушка-избушка…Поехали!
ТРАГЕДИЯ В ЯЛТЕ
В рождении Георгия Милляра нет никакого мифа – он появился на свет 25 октября (7 ноября) 1903 года в Москве.
«Родился в семье простых служащих, иностранным языкам не обучался», – так обычно писал Милляр в мосфильмовских анкетах. Но это не так.
На самом деле его отец – преуспевающий французский инженер-мостостроитель Франц де Милье, мать, Елизавета Журавлева, – дочь богатого иркутского золотопромышленника, то есть на «простых служащих» родители никак не тянут.
К тому же приставка «де» означала, что папа был дворянских кровей. Где и при каких обстоятельствах познакомились французский аристократ и наследница «золотых» миллионов, доподлинно неизвестно.
По одной из версий, уроженец Марселя Франц де Милье приехал в царскую Россию консультировать строительство Транссибирской магистрали и где-то там — на бескрайних просторах Сибири — влюбился в очаровательную Лизу.
После свадьбы пара обосновалась в Москве, родился Юра (Георгий). Жили Милье на широкую ногу — них была огромная шикарная квартира на Малой Бронной, две дачи — в Подмосковье и в Геленджике.
Однако семейное счастье оказалось недолгим — отец Георгия скоропостижно скончался в 1906 году в Ялте, когда сыну не было и трёх лет.
Тем не менее, в детстве мальчик жил в любви и роскоши, воспитывался гувернантками-француженками, обучался языкам, живописи, светским манерам, музыке, танцам, много читал,
а родная тетя, известная в то время столичная театральная актриса и певица, водила любимого племянника на спектакли, тем самым с младых лет привив ему любовь к сцене.
«В семье у нас всегда царила атмосфера музыки, театра. Меня водили в оперетту, где я сидел, почти не дыша, зачарованный красочностью и яркостью увиденного…
Меня с детства к лицедейству тянуло. Наверное, во мне какая-то чертовщина есть», — вспоминал в годы перестройки Милляр.
Но вот стал бы он актером, будучи де Милье и богатым наследником золотых приисков, – большой риторический вопрос. Не случись сначала смерть отца, затем Первая мировая, революция…
СПАСИТЕЛЬ БУТАФОР
В фондах Геленджикского краеведческого музея хранится автобиография Георгия Францевича, в которой он собственноручно пишет: «В 1917 году я поехал на лето в Геленджик к деду и бабке.
Фронт гражданской войны отрезал юг от Москвы, и мне пришлось на 5 лет застрять в Геленджике, где я с перерывами продолжал учиться в средней школе».
Почему юноша «застрял» в Геленджике, понятно: осенью полыхнула революция, затем – началась затяжная гражданская война. По словам Милляра, «в 1917-1918 годах время было жуткое, город переходил то к белым, то к красным, то к зеленым».
Тем временем большая часть семейного имущества была конфискована революционной властью, роскошную московскую квартиру превратили в коммуналку — бывшим владельцам выделили лишь небольшую комнатку.
Опасаясь преследований, Елизавета Алексеевна предусмотрительно подправила сыну фамилию – отныне он Георгий Милляр. Именно в геленджикский период Георгий начал свой актерский путь.
«У себя дома, в Геленджике, — делился воспоминаниями Милляр, — я любил устраивать спектакли. Материалом обычно являлась опера «Фауст», которую я знал наизусть.
По секрету скажу, даже пел его сам в старом заброшенном сарайчике за домом. Но это были домашние радости. А вот помню один случай, который позволил мне заслужить успех в масштабах города.
Устраивали концерт с большим количеством самых разнообразных номеров. Придумав себе пародийный номер-карикатуру на старый кинематограф, я решил выступить с ним в этом шикарном концерте. Получилось необычно и неожиданно…»
Окончив школу, юноша устроился на работу в театр «Рекорд». «Работал в курортном Управлении, — пишет Георгий Францевич в той же автобиографии, — а затем служил штатным бутафором в местном театре. Случалось иногда играть на сцене – заменял заболевших актеров».
Здесь Милляр, поскромничав, не упомянул, что однажды он буквально спас спектакль, выйдя на сцену вместо внезапно затем пературившей актрисы. Причем, сыграл ни много ни мало… Золушку.
Причина, по которой 17-летний бутафор оказался на сцене, проста – он был единственный, кто знал эту роль назубок.
Актерский дебют Милляра прошел на ура, зрители даже не заметили, что в роли прелестной дочери лесничего – переодетый молодой мужчина.
Кстати, сотрудники геленджикского музея утверждают, что эта красивая история – абсолютно реальная, и руководство «Рекорда» еще не раз прибегало к услугам постоянно торчащего за кулисами вундеркинда, знавшего наизусть все диалоги из всех спектаклей театра.
ОТ ГРАФА ДО КОЩЕЯ БЕССМЕРТНОГО
Вернувшись в 1922 году в Москву, Георгий окончил Школу юниоров при Театре Революции (ныне театр им. Маяковского). Затем был принят в труппу этого театра и около 10 лет играл характерные роли в популярных спектаклях тех лет.
Заметьте: в «Собаке на сене» Милляр играл графа Лудовико, в «Озере Люль» — герцога Альбано, в «Голгофе» — атташе, в «Улице радости» — мистера Гоукера. То есть сплошь графы, герцоги, дипломаты… Недурно, правда, для будущей «главной Бабы-Яги СССР»?
Параллельно Милляр попробовал себя в кинематографе – в 1932 году снялся в фильме Константина Эггерта «Штурм», год спустя в «Марионетках» Якова Протазанова.
И когда пришлось делать выбор – кино или сцена, 35-летний уже состоявшийся актер, не задумываясь, выбрал кино.
В немалой степени этому поспособствовала встреча с начинающим режиссером- сказочником Александром Роу, ставшая для обоих судьбоносной.
Их первым совместным проектом стала экранизация русской народной сказки «По щучьему велению». В ней Милляр получил свою первую большую роль — Царя Гороха, а Роу сразу же проявил себя как режиссер-новатор.
Самодвигающаяся печка Емели, пятящиеся задом гуси, говорящая щука и другие его «волшебные» находки произвели просто ошеломляющий эффект на зрителей тех лет, вне зависимости от возраста.
На волне успеха Александр Роу решил экранизировать другую народную сказку — «Василису Прекрасную».
По легенде, приступая к съемкам «Василисы Прекрасной», он перепробовал на роль Бабы Яги многих характерных актрис, в том числе великую Фаину Раневскую. Но даже она не смогла его убедить.
Своими сомнениями режиссёр поделился с Милляром. «Играть ведьму – не женское дело, — заявил тот Роу.
– К тому же какая актриса позволит сделать себя такой уродливой на экране?» «А вот я все стерплю», — вдруг добавил Милляр и предложил в качестве Бабы-Яги – себя.
Рассказывали, когда Георгий Францевич появился во дворе киностудии в костюме самой первой своей Бабы Яги — в лохмотьях из грязных тряпок, наверченных на туловище, с черным лицом, нечесаными патлами, торчащими клыками,
с огромным крючковатым носом и горбом – дети, участвовавшие в массовке, от испуга разбегались в разные стороны. И Роу понял: это то, что нужно.
Новый фильм с Милляром в роли Бабы Яги вышел на экраны в мае 1940 года и произвел настоящий фурор. Можно твердо сказать: именно тогда родился великий актер Георгий Милляр.
Но главные чудеса были впереди.
…С началом Великой Отечественной на «Союздетфильме» решили поставить патриотическую сказку «Кощей Бессмертный».
Тема была самая актуальная — победа русского богатыря над внешним врагом. На роль богатыря без проб утвердили Сергея Столярова, прекрасно сыгравшего непобедимого Ивана в «Василисе Прекрасной».
На вопрос руководства, кто будет играть Кощея, автор сценария, драматург Владимир Швейцер и режиссер Александр Роу в один голос воскликнули: «Конечно, Милляр!»
Но тот неожиданно «пошел в отказ»: «Не смогу! Таланта не хватит!» Тогда Роу пошел на хитрый психологический ход: он обязал Милляра приходить на все обсуждения деталей съемок фильма.
И не просчитался: однажды тот явился на студию с наголо обритой головой и бровями. Все поняли: он готов сниматься.
Любопытно, что Кощей Бессмертный – пожалуй, единственная злодейская роль Милляра¸ для которой понадобилось минимум грима. Сказку снимали во время эвакуации киностудии в Душанбе.
Война, голод… Георгий Францевич заболел малярией и за неделю похудел так, что превратился в «ходячий скелет» — одни кожа да кости.
«Весил 45 кг с ботинками», — иронизировал над собой актер. И образ Кощея удался на все сто процентов: с экрана он реально наводил ужас на окружающих и внешне даже чем-то напоминал бесноватого фюрера…
Премьера картины состоялась в знаменательный день — 9 мая 1945 года и победа русского богатыря над Кощеем ярко символизировала победу советского солдата над фашистской армией.
ДВА ЧАСА НА СОСНЕ И ДРУГИЕ ПОДВИГИ МИЛЛЯРА
С тех пор повелось: Роу снимал замечательные сказки, в которых «нечистую силу» (всевозможных ведьм, чертей, чудищ морских, леших, кикимор, водяных и оборотней) играл Милляр.
Шутка ли сказать, 16 фильмов, 30 ролей — таков итог работы этого необычного творческого тандема. «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Морозко», «Новые приключения Кота в сапогах», «Варвара-краса, длинная коса», «Огонь, вода и… медные трубы»…
И каждый сказочный герой Милляра становился маленьким киношедевром. «Мне повезло знать Георгия Францевича при жизни, — рассказывала Эмма Малая, хранитель российского Музея кино.
— С Роу у него с первых же съёмок завязалась многолетняя дружба. Милляр с тех пор стал его любимцем — он начал снимать Милляра во всех своих сказках, причём иногда в одном фильме давал сразу несколько ролей».
Кстати, у многолетней и плодотворной дружбы этих двух «главных сказочников Советского Союза» была еще одна «веская причина».
Дело в том, что в их биографиях было много общего: отец режиссера, Артур Уильям Роу, тоже был иностранцем — приехал в Россию из Ирландии налаживать мукомольное производство, здесь женился, родился сын Александр.
И Роу, и Милляр рано лишились отцов (с началом Первой мировой Роу-старший оставил семью и вернулся на родину), став главными кормильцами в семье, обоим большую часть жизни пришлось скрывать свое «непролетарское» происхождение.
К тому же они были практически сверстниками – Милляр был старше всего на три года. По воспоминаниям коллег, взаимоотношения этих людей были удивительными. Они понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда, никогда не репетировали.
Роу ставил задачу и наблюдал со стороны, а Милляр демонстрировал на съемочной площадке то, что напридумывал сам.
К своим ролям Георгий Францевич подходил с потрясающей самоотверженностью и изобретательностью. Например, сам перед съемками сбривал волосы и брови, чтобы гримерам легче было накладывать грим.
Сам придумывал костюмы, походку и мимику своих героев и затем подолгу репетировал перед зеркалом их различные ужимки и повадки.
Занимался специальной гимнастикой, чтобы в кадре лихо орудовать метлой и выполнять другие свои «злодейские трюки». А какой находкой был его уникальный старчески дребезжащий голос!
«Самый великий человек, с которым я общался почти тридцать лет – это был Георгий Францевич Милляр, – рассказывал автору этих строк актер Александр Кавалеров (больше известный как Мамочка из «Республики ШКИД»).
— Он звал меня внуком, а я его – дедом. Вот это был величайший мастер. Он не присядет никогда, он заранее приходил на грим, постоянно твердил текст, то вдруг подпрыгивал, какие-то ужимки сам себе придумывал, а чтобы этого никто не видел – все время уходил куда-нибудь, прятался.
И постоянно до самой команды «Мотор!» он находился в этом состоянии». Для успеха общего дела Милляр был готов на любые жертвы.
Ему часами накладывали сложный грим, в котором трудно было дышать, вытравливали перекисью водорода волосы на теле.
Он снимался в одних лохмотьях 30-градусный мороз в «Морозко», прыгал в ледяную воду в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», позволял с головы до пяток вымазывать себя зеленкой для роли Квака в «Марье-искуснице», терпел десятки дублей в неимоверную жару в душных павильонах.
На съемках фильма «Финист — Ясный сокол» Милляр два часа просидел на сосне, потому что сломался кран и его никак не могли спустить на землю.
А самый известный его «актерский подвиг» такой. На съемках «Василисы Прекрасной» его Бабе Яге пришлось более 20 дублей съезжать по жёлобу из печки. Жёлоб настолько накалился, что Георгий Францевич получил производственную травму — ожог мягкого места.
«Он не боялся экспериментировать над своей внешностью, — утверждала Эмма Малая. — Часто сам подсказывал, как лучше сотворить из него нечисть. И все трюки в сказках исполнял сам. Он был актёром невероятно высокого уровня».
«ЮРКА! Я ТЕБЯ ПОРОДИЛ, Я ТЕБЯ И УБЬЮ!»
Пожалуй, самым ярким проявлением самобытного актерского таланта Милляра стала его легендарная Баба Яга.
В общей сложности Георгий Францевич сыграл ее 9 раз, и ни разу не повторился, из картины в картину изобретая для своей героини новые краски, костюмы и характеры.
Только однажды он отказался играть эту ведьму категорически. Перед съемками в 1971 году фильма-сказки «Золотые рога» он вдруг заявил Александру Артуровичу, что «эта девушка надоела ему до печенок».
«Я помню, как Милляра трясло, — рассказывал актер Валентин Брылеев (он в этой картине сыграл Месяца Ясного), ставший свидетелем разразившегося скандала.
— А Роу кричал на всю студию: «Юрка! Я тебя породил, я тебя и убью!» Милляр пытался возражать: «Александр Артурович, ну не могу я больше ее изобретать!» Скандал кончился ничем, каждый остался при своем мнении.
Милляра спас старый гример Анатолий Николаевич Иванов. Когда-то именно он создал грим Кощея Бессмертного. Он позвонил Францычу и сказал: «Юра, я знаю, что делать.
Ты играй эту ведьму так, будто у нее двести лет климакс». Милляр «упал» от смеха прямо у телефона. Он тут же позвонил Роу и согласился работать». Не все знают, что в жизни Милляра были и неактерские подвиги.
